Неточные совпадения
«Доходы вельмож бывают от
разного произношения
страны, которою кто владеет. У инных земля много произносит жита, инныи вынимают много золота и сребра, а прочии меди, олова, свинца…»
Наблюдая
разные национальности Европы, я встречал симпатичных людей во всех
странах.
В коммунистической
стране разного рода бумажки имели священное значение.
Я побывал во многих
странах Европы и наблюдал настроения и склад мышления
разных народов.
Молодой, красивый инженер ехал в далекую Сибирь с широкими планами обновить мертвую
страну разными предприятиями.
Яша(Любови Андреевне). Любовь Андреевна! Позвольте обратиться к вам с просьбой, будьте так добры! Если опять поедете в Париж, то возьмите меня с собой, сделайте милость. Здесь мне оставаться положительно невозможно. (Оглядываясь, вполголоса.) Что ж там говорить, вы сами видите,
страна необразованная, народ безнравственный, притом скука, на кухне кормят безобразно, а тут еще Фирс этот ходит, бормочет
разные неподходящие слова. Возьмите меня с собой, будьте так добры!
Потом в той же классической философской
стране Европы раздался клич «назад к Канту», и в
разных формах неокантианства произошло как бы возрождение философской мысли.
Объяснения к иллюстрациям понятно рассказывали про иные
страны, иных людей, говорили о
разных событиях в прошлом и настоящем; я многого не могу понять, и это меня мучит.
—
Разные рыцари, — что бы там про них ни говорили, — и всевозможные воины ломали себе ребра и головы, утучняли целые поля своею кровью, чтобы добыть своей родине какую-нибудь новую
страну, а Таганка и Якиманка поехали туда и нажили себе там денег…
— Да… ну, это что же!.. Я, собственно, схлопотал и сохранил себе эту форму больше для апломба. Весу она, знаете, как-то больше дает между
разным этим мужичьем: подрядчиками… купцами!.. Россия-матушка еще
страна варварская: боится и уважает палку и светленький позументик!
Но никакие литературные успехи не могли унять душевного волнения, возраставшего по мере приближения весны, Святой недели и экзаменов. Не буду говорить о корпоративном изучении
разных предметов, как, например, статистики, причем мы, студенты, сойдясь у кого-либо на квартире, ложились на пол втроем или четвером вокруг разостланной громадной карты, по которой воочию следили за статистическими фигурами известных произведений
страны, обозначенными в лекциях Чивилева.
Этот круг, более или менее просторный, смотря по степени просвещения
страны, есть живая, полная сил среда, пышный цвет, в который втекают
разными жилами все соки, трудно разработанные, и преображаются в пышный венчик.
Я воображаю сии едва вообразимые пространства со всеми их жителями, и думаю: «Екатерина, подобно Божеству, согласила все словом Своим; отдаленные берега Ледовитого моря представляют тот же государственный порядок, которому на берегах величественной Волги или Невы удивляемся; народы столь различные правятся единым уставом; части, столь несходные, всеобщим «Учреждением» Монархини приведены в целое, и бесчисленные
страны Российские составили
разные семейства единого отечества!» Сия мысль восхищает дух мой!
Деревья также показались Алеше отменно красивыми, хотя притом очень странными. Они были
разного цвета: красные, зеленые, коричневые, белые, голубые и лиловые. Когда посмотрел он на них со вниманием, то увидел, что это не что иное, как
разного рода мох, только выше и толще обыкновенного. Министр рассказал ему, что мох этот выписан королем за большие деньги из дальних
стран и из самой глубины земного шара.
По синему морю клубится туман,
Всю даль облака застилают,
Из
разных слетаются вороны
стран,
Друг друга, кружась, вопрошают...
Решено было простоять в Гонконге пять дней, чтобы пополнить запасы и вытянуть такелаж. Ашанин почти каждый день съезжал на берег и возвращался с
разными ящиками и ящичками, наполненными «китайщиной», которой он пополнял коллекцию подарков, собранных во всех
странах и аккуратно уложенных заботливым Ворсунькой.
В маленькой каюте, в которой помещалось восемь человек, и где стол занимал почти все свободное пространство, было тесно, но зато весело. Юные моряки шумно болтали о «Коршуне», о капитане, о Париже и Лондоне, куда все собирались съездить, о
разных прелестных местах роскошных тропических
стран, которые придется посетить, и пили чай стакан за стаканом, уничтожая булки с маслом.
В 1848 году, когда по всему миру пронеслась весть об открытии золота в Калифорнии, этот швед был штурманом на купеческом судне. Он соблазнился желанием быстро разбогатеть и, охваченный золотой горячкой, бежал со своего корабля и добрался до только что возникавшего С.-Франциско, тогда еще беспорядочного поселка, или, вернее, лагеря, куда со всех
стран стекались
разные авантюристы, жаждавшие быстрой наживы,
разный сброд, надеявшийся на свои мускулистые руки.
Благодаря любезному разрешению адмирала Бонара побывать внутри
страны и видеть все, что хочет, Ашанин вскоре отправился в Барию, один из больших городов Кохинхины, завоеванной французами. Почти все анамитские города и селения стоят на реках, и потому сообщение очень удобное. Ежедневно в 8 часов утра из Сайгона отправляются в
разные французские посты и города, где находятся гарнизоны, военные канонерские лодки, неглубоко сидящие в воде, доставляют туда провизию, почту и перевозят людей.
— Это доказывает только, что его величество знает поговорку: «По одежке протягивай ножки», — заметил, улыбаясь, капитан, — и не грабит своих подданных, как грабят
разные магараджи Индии, позволяющие себе безумную роскошь…
Страна небогатая, и король получает на свое содержание очень скромные суммы, назначенные парламентом…
Путешествия, описанья
разных городов и
стран, сказанья о временах минувших читала она и перечитывала.
Те стороны Парижа — и театральное дело, и лекции, и знакомства в
разных сферах — теряли прелесть новизны. Политический"горизонт", как тогда выражались в газетах, ничего особенно крупного еще не показывал, но Париж к зиме стал волноваться, и поворот Бонапартова режима в сторону конституционного либерализма, с таким первым министром, как бывший республиканец Эмиль Оливье, не давал что-то подъема ни внутренним силам
страны, ни престижу империи.
С
разными"барами", какие и тогда водились в известном количестве, я почти что не встречался и не искал их. А русских обывателей Латинской
страны было мало, и они также мало интересного представляли собою. У Вырубова не было своего"кружка". Два-три корреспондента, несколько врачей и магистрантов, да и то разрозненно, — вот и все, что тогда можно было иметь. Ничего похожего на ту массу русской молодежи — и эмигрантской и общей, какая завелась с конца 90-х годов и держится и посейчас.
Полвека и даже больше проходит в моей памяти, когда я сближаю те личности и фигуры, которые все уже кончили жизнь: иные — на каторге, другие — на чужбине. Судьба их была
разная: одни умирали в Сибири колодниками (как, например, М.Л.Михайлов); а другие не были даже беглецами, изгнанниками (как Г.Н.Вырубов), но все-таки доживали вне отечества, превратившись в «граждан» чужой
страны, хотя и по собственному выбору и желанию, без всякой кары со стороны русского правительства.
И ни одна
страна не жила одновременно в столь
разных столетиях, от XIV до XIX века и даже до века грядущего, до XXI века.
Между тем в
стране в
разных пунктах вспыхнули беспорядки и смуты, финансы были в плачевном состоянии — все приходило в упадок и расстройство.
Постепенно взводился порядок и в сельском, и в городском управлении. Все должны были платить определенную подать, для чего писцы ездили по
стране, составляли «писцовые книги», то есть делая перепись населения. Кроме податей Иоанн III собирал много
разных пошлин с внутренней торговли.
Они требуют строгой кары и примерного наказания, прибавляя, что надо наконец обуздать этих
разных диких князей, бояр и пашей, приезжающих в Париж из своих варварских
стран и не умеющих себя держать в цивилизованной свободной
стране.
Впрочем и без предыдущих пояснительных строк самая фамилия владельца «заимки» делала ясным для читателя, что место действия этого правдивого повествования — та далекая
страна золота и «классического Макара», где выброшенные за борт государственного корабля, именуемого центральной Россией, нашли себе приют
разные нарушители закона, лихие люди, бродяги, нашли и осели, обзавелись семьей, наплодили детей, от которых пошло дальнейшее потомство, и образовали, таким образом, целые роды, носящие фамилии Толстых, Гладких, Беспрозванных, Неизвестных и тому подобных, родословное дерево которых, несомненно, то самое, из которых сделана «русская» скамья подсудимых.
— Много вашего брата, таких голышей-торгашей приезжает в Голландию, — грубо оборвал его комиссар, — но правительство совсем не желает иметь в
стране разных таких бродяг без всяких средств к пропитанию, а потому решило: всякого иностранца, не имеющего при себе ста франков и паспорта, отправлять на границу ближайшего государства по его выбору… Наводить же
разные справки, да делать себе неприятности, оно не желает… А потому я тебя арестую… Сколько у тебя денег?
Самая физиономия владельца заимки указывает, что место действия этого рассказа — та далекая
страна золота и классического Макара, где выброшенные за борт государственного корабля, именуемого центральной Россией, нашли себе приют
разные нарушители закона, лихие люди, бродяги, — нашли и осели, обзавелись семьей, наплодили детей, от которых пошло дальнейшее потомство, и образовались таким образом целые роды, носящие фамилии Беспрозванных, Неизвестных и тому подобные, родословное дерево которых, несомненно, то самое, из которого сделана «русская» скамья подсудимых, — словом, Сибирь.